Просыпаясь, каждое утро, осматриваю стены. С утра от чего-то тяжелее всего дышать. Я ощущаю, будто вокруг меня одни лишь моральные уроды, которые сами не знают, зачем живут. Такие мерзкие, скользкие, тянут меня своими грязными руками в свои миры, со своими моральными устоями, своей религией, своими взглядами на "хорошо" и "плохо", у них там куча рамок. Хочешь, не хочешь, а будешь тем, кого они считают нормальным человеком. А кто определяет эту степень нормальности?
Целый день хожу как зомби, между перерывами на счастливые моменты. А затем наступает вечер, и я начинаю искать "что-то". Что-то очень важное. В себе, своей жизни, в жизнях других людей. Что-то, за что обычно цепляются перед смертью.
Я не могу найти это самое "что-то".
Все мы загнаны в клетку обязательств. Никто не существует поистине для самого себя. Ни одно существо не может целый день просто лежать на траве и смотреть в небо: обязательно будут перерывы хотя бы на удовлетворение физиологических потребностей, и, в конце концов, кто способен целый день ничего не делать? Уж такова наша сущность: ничем не занимаясь, мы медленно умираем. Выходит, что ты обязан даже перед самим собой.
В итоге, нам просто дан кусок времени, отрезок от рождения и до смерти. Нам дали этот кусок и никто не сказал, что нам с ним делать. К чему же тогда рамки и моральные устои? Выходит, что создали их люди, боящиеся неизбежного - смерти? А ведь мнений на этот счет тысячи. Возможно, эти рамки были сознаны для нашего же благополучного пребывания на этой земле этот беспощадно длинный и в то же время неимоверно короткий кусок времени.
Так почему бы?
Почему бы не провести это время нашей конечной жизни так, как хочется нам самим?
Я просыпаюсь, осматриваю стены. День начинается с нуля. Эта бесконечная петля догадок и сомнений никогда не оборвется. С утра от чего-то тяжелее всего дышать. И я ощущаю себя моральным уродом.
Это утро было совсем другим. Оно не было таким печальным и серым, как остальные будни. Почему, спросите вы? Да потому что я начал гулять. Пить и курить. Обычный парень модель начал бухать в барах и трахаться направо и налево. Той ночью я снова подцепил мужчину и замечательно провел с ним ночь.
Меня будит солнечный свет, наполнивший комнату. Я потягиваюсь и открываю глаза. Чудесное утро. Город у моих ног. Ух! Вид просто потрясающий. Рядом со мной крепко спит Ксавьер. Вид просто потрясающий. Во сне его красивое лицо выглядит немножко моложе. Пухлые губы полуоткрыты, блестящие чистые волосы в восхитительном беспорядке. Такая красота- это просто преступление. Я могу смотреть на него весь день, но природа зовет в ванную. Выскользнув из кровати, я нахожу на полу белую рубашку Ксавьера и натягиваю на себя. Открывая дверь в ванную комнату, как обычно фыркаю себе под нос. Зачем одному человеку так много места? Две раковины. Забавно. Если я всегда ночую в одиночестве, то одной из них никогда и не пользовался.
Я смотрю на себя в огромное зеркало на стене. Я изменился? По- моему, что да. Если честно, мне немного больно и мои мышцы… такое чувство, что я никогда в жизни не занимался физическими упражнениями. «Ты никогда в жизни не занимался физическими упражнениями»,- подает голос проснувшееся сознание. Оно смотрит на меня, поджав губы, и сердито топает ногой. Ты только что переспал с мужчиной, отдал ему себя, а он тебя даже не любит.
Не заметив того что Ксавьер стоит позади меня, я как ошпаренный вылетаю из ванной весь в крапинку от смущения. Он, громко смеясь, выходит за мной и негромко произносит:
- Пойдем, примем ванну. – Ксавьер наклоняется и целует меня. Мое сердце подскакивает, и желание набухает в глубине… в самом низу.
Ванна сделана из черного камня, глубокая, овальной формы. Ксавьер наполняет ее из крана на стене и подливает в воду мое средство для ванн. Оно пенится под струей воды и сладостно пахнет жасмином. Он стоит и смотрит на меня потемневшими глазами, а потом залазит в ванну и усаживается в горячую мыльную воду.
Я нерешительно стою в дверях, широко раскрыв глаза, а потом делаю шаг вперед, не в силах отвести от него восхищенного взгляда. Ксавьер невероятно сексапильный. Мое сознание валяется в обмороке где-то в дальнем углу. Я послушно стягиваю его рубашку с себя и беря его за руку, залазаю к нему. Ксавьер усаживается поудобнее и подтягивает меня к себе. Он кладет свои длинные ноги поверх моих, сгибает их в коленях, отчего его лодыжки оказываются на одном уровне с моими, и разводит мне ноги в стороны. Он утыкается носом вне в шею и глубоко вздыхает.
- Как ты хорошо пахнешь.
Дрожь пробегает по всему моему телу. Я лежу голый в ванне с Ксавьером. Он тоже голый.
Ксавьер берет с полочки гель для душа и выливает немного себе на ладонь, а потом намыливает руки, покрывая их мягкой густой пеной, и начинает легонько тереть мою шею и плечи, массируя их своими сильными длинными пальцами. Я стону от удовольствия.
Его руки скользят по моей груди, и я глубоко вздыхаю, когда длинные пальцы обхватывают мои соски и начинают мять без малейших признаков жалости. Тело инстинктивно выгибается, подталкивая свои соски к его рукам. Соски болезненны, очень болезненны после того, что он с ними сделал вчерашней ночью. Но его руки не задерживаются и спускаются ниже, к животу. Я дышу все чаще, сердце начинает колотиться. Сзади я чувствую его набирающую силу эрекцию. Приятно осознавать, то мое тело действует на него так возбуждающе.
Он прижимает мои ноги к стенкам ванной, не давая мне пошевелиться. В таком положении ему доступны самые интимные части моего тела.
- Пожалуйста…- молю я. Тело деревенеет, я стараюсь выпрямить ноги, но не могу. Я в сексуальном рабстве у этого человека, и он не дает мне пошевелиться.
- Повернись. Теперь помой меня.
О! Повернувшись к нему, я в ужасе обнаруживаю, что рукой он сжимает возбужденный член. У меня падает челюсть.
Какой большой! Член поднимается над уровнем воды, плещущейся у бедер. На лице мужчины злорадная усмешка. Он наслаждается моим изумленным видом. И тут я понимаю, что пялюсь на него, разинув рот. Он хочет, чтобы я прикоснулся.
Я беру гель для душа и, как Ксавьер, намыливаю руки, чтобы они покрылись густой пеной, при этом, не отводя взгляда от его лица. Мой рот чуть приоткрыт… я нарочно кусаю нижнюю губу, а затем провожу по ней языком.
Вдалеке слышится звук навязчиво знакомой мне мелодии. Чуть прислушавшись, я открываю глаза и понимаю, что нахожусь в своей постели. В абсолютном одиночестве. Мое сонное подсознание машет флажком победы, и приговаривает - «А ты думал мудак, что все так сказочно?».
На конце провода на меня во всю орала моя агентша. Терпеть не могу эту бабу. Либо у нее в жизни не было секса, либо она злостная лесбиянка и не может найти себе партнершу. Выслушав от нее пару ласковых, я поднимаю жопу с кровати и несу ее на кухню. Забив на все приличия я выпиваю стакан кофе, одеваюсь и вызывая машину, выхожу из собственной квартиры.
Что вам сказать о моей работе? Сплошной геморрой. Терпеть не могу выезжать рано утром куда- либо. И вот, моя жопа трясется в такси на бешеной скорости, потому что я опаздываю на съемку. Да, я снимаюсь в фильме. И не просто снимаюсь, а у меня главная роль. Поэтому вокруг меня постоянно будут кружиться три телки и наводить на мне марафет со сверх скоростью.
Наконец добравшись до съемочной площадки, я выслушал пару пиздюлей от режиссера, и поплелся знакомиться со своими сокамерниками, так сказать.
Что еще вам стоит обо мне узнать? Я мудак. Я не очень люблю общаться со своими соигроками и прочими личностями, но что поделать, долг зовет.
- Меня зовут Дмитрий Брагинский, а ты...Хопс? Ты уже снимался в кино?- Парнишки видимо был дилетантом. Я терпеть не могу, когда меня называют по фамилии. А тут он заявляется и называет меня так. Из его уст доносятся снова стандартные вопросы при знакомстве, и я, вздыхая, стараюсь ему ответить:
- Слушай, давай сразу договоримся? Ты не называешь меня по фамилии, а я тебя не бью. Договорились?! И да, мне 24. Я в курсе, что мы с тобой трахаемся, и я молю тебя, не слюнявь меня как бульдог на съемочной площадке. Это работа… ничего больше.
Возле нас так же стояла девушка с чертовски красивыми волосами. Я, конечно, хотел с ней поздороваться, но мой новый собеседник отвалил от меня и переключился на нашу спутницу. Ура, я могу спокойно отдохнуть. Превратим этот скучный фильм в бомбу, сладенькие.
